Калининградка продала квартиру, чтобы открыть хоспис для кошек

Травмированные, слепые, больные — им больше некуда идти. Большинство этих кошек никогда не найдут хозяев и навсегда останутся в своём последнем приюте. У неё 100 кошек и 20 собак. Анна — их великий кошачий бог, она покормит, погладит, даст спасительную таблетку, перевяжет рану и проводит 'на радугу', когда придёт время.

Кошка была очень проблемной, перенесла сложную операцию. На одном форуме увидела пост про одинокую кошку, которая жила на подоконнике, и подумала: возьму-ка я её на передержку. Но мне понравился процесс, когда ты берёшь что-то сломанное и делаешь что-то целое. 

Я была обычным человеком — хорошая семья, хорошая работа, солярии, путешествия — всё как у всех. 'Я не из тех, кто в детстве собирал больных кошек и мазал их зелёнкой. Я думала пойти волонтёром в 'Верю в чудо', но поняла, что не потяну морально.  Но дети росли, появилось свободное время.

Кошек стало много, а квартиры — мало. С тех пор прошло восемь лет. Я всегда хотела жить на природе, и мы стали искать дом. Многоэтажный дом — он для людей, не для животных. Когда увидели это место, я поняла, что жить мы будем здесь. 

Я сам себя спрашиваю: а как? 'Как я туда попал? Они замерзали. Я не особый любитель социальных сетей, но что-то меня зацепило, когда я увидел крик души Ани. Они всё, что смогли, собрали вокруг, весь валежник сожгли. Поля затоплены, не проехать. Я взял и припёр на своей машине палеты. Купил машину дров, но тут оказалось, что то тракторист запил, то гармонист. А потом увидел, что им всегда нужна помощь'.

А я знаю, если найду ведро котят, кому их отдать.  В соцсетях пишут, что сбили кошку — это, скорее всего, мой клиент.

Есть кошки здоровые, они просто попались мне на пути, иду — а тут кошка смотрит грустными глазами. 'Большую часть дня я посвящаю уходу, кормлению, лечению. Но вообще мы специализируемся на животных, которые получили травмы или имеют заболевания. 

У Мураками одна почка. Лимфома, диабет, эпилепсия — букет!

Есть отказники и те, кто попадает к нам после смерти хозяев. 90% кошек рождены на улице. Больная дикая кошка — это ад, мои руки говорят сами за себя. Дикие кошки пришли и остались. Всех осматривать я даже не рискну — мне тоже хочется жить. 

Её нашли в садовом обществе в возрасте трёх месяцев. Ева родилась с гипоплазией мозжечка, это аналог ДЦП. Первое время она не могла есть, мы делали специальную дощечку и пристёгивали её ремнями. Родились котята, с одним было что-то не так, и Еву выбросили. Стометровку она не побежит, но чувствует себя великолепно. Плавание, массаж — Ева была первой кошкой, на которой мы опробовали физиотерапию. Обычно такие кошки столько не живут. 

Она ест, получает препараты, гуляет.  У Снежинки аутоиммунное заболевание.

Боя изрезали на одном из предприятий. Собаки ко мне попали случайно. Две лайки, которых выбросили охотники в поле, попались под ноги. Собака нуждалась в медпомощи, да так и осталась у нас. Двух старых алабаев взяла из приюта — я всю жизнь хотела иметь больших собак, а в приюте на их место возьмут других'.  Пристраиваем четырёх щенков.

Они должны провести где-то остаток дней, причём не мучаясь. Этих животных никто не возьмёт. Если качество жизни сохранить невозможно, выход один — эвтаназия. 

Недавно из трёх выходных дней был всего два. 'Я бываю здесь нечасто. А в первую очередь должен приласкать Савелия — слепого кота, который идёт на звук голоса.  Что могу, то и делаю.

Ей сделали несколько операций, получила стресс и приобрела ещё одну болезнь, которую нельзя вылечить. Снежинку, абсолютно чёрную кошку, на Нарвской сбила машина. Я рассчитывал забрать Снежинку, но она нуждается в постоянной помощи и, как говорит Аня, пока может двигаться — будет жить'. 

Моя задача — облегчить страдания. Я не могу бороться со смертью, это естественный процесс. Это хоспис для животных'. 

Задумка была великолепная, но это всё равно что проверочная работа за седьмой класс, и надо кое-что исправлять. 'В моём видении этот мир создал ребёнок. Я исправляю баги с кошками, кто-то помогает детям, кто-то защищает памятники. И кто-то исправляет эти баги. Любой код должен быть отделан до блеска, иначе он не будет работать. 

В 12 ночи я привёз Аню домой, до дома надо пройти два километра. Коту Лёве сделали плановую операцию, вечером мы должны были забрать его, но что-то пошло не так... И тогда я понял, что они просто инопланетяне'.  Смотрю — идут ребята с фонариками по полю и несут ей сапоги.

Его долго лечили. Митрофан — чёрный помойный кот, настоящий, вонючий. Волонтёры охотились за ним две недели. Покусанные Анины руки — это его работа. Но он 'ушёл на радугу'.  Потом Митрофану покупали печёнку, телятинку, чтобы он выжил.

Это очень тяжело. 'Год мы прожили в доме с 40 кошками. Мы поставили для них отдельный домик. Кошки должны иметь своё пространство. Постепенно туда перекочевали все хромые, больные. 

Если сбили кошку — я звонила им и говорила: сейчас привезут животное, запишите на нас. Ситуация печальная ещё и потому, что закрылась клиника '39 жизней', с которой мы сотрудничали. У нас была скидка в 50% и рассрочка. И я знала, что его будут лечить.

Есть генератор, но это очень затратно, а с ростом цен на бензин он стал космически дорог.  Из удобств у нас только колодец — и это всё.

Какое-то медицинское оборудование у нас есть, но очень нужен кислородный концентратор для кошек с сердечными или лёгочными проблемами. Сейчас мы держимся на честном слове и на одном крыле. Будем докупать солнечные батареи'. 

Кто-то машиной, кто-то вещами, кто-то продуктами. 'Практически любой может помочь. Ежемесячные мы проводим сборы в городе'.  Достаточно позвонить и спросить.

Нужны также стройматериалы. 'Лечение и корм составляют 90% затрат. Приезжайте с детьми. Я всем говорю: товарищи, приезжайте, я в быту очень милый человек. Кошкам, людям, памятникам…' Помогайте тому, кому нужна помощь.

По материалам klops.ru